ПРОБЛЕМЫ И ОСНОВЫ ПОЛИТИКИ «ИСЛАМСКОГО ГОСУДАРСТВА»

В последнее время в западных СМИ появляются успокоительные рассуждения о том, что террористическая организация «Исламское государство» переживает кризис. Приглядимся к тому, что и впрямь может являться симп­томами начинающегося кризиса.

1) В отрядах ИГ всё чаще вынуждены расстреливать группы собственных боевиков, напуганных ужасами проводимой ИГ политики и стремящихся дезертировать.

2) Среди значимых фигур в руководстве ИГ есть потери. Прежде всего, следует говорить о смене лидера группировки. Сообщения о смерти самопровозглашенного халифа «Исламского государства» Абу Бакра аль-Багдади появлялись уже не раз.

Однако во второй половине апреля 2015 года командиры ИГ подтвердили, что аль-Багдади действительно умер от ран в сирийском городе Ракка. По другой версии — аль-Багдади не погиб, но парализован и не сможет оставаться главой ИГ. В любом случае, лидеры ИГ присягнули новому халифу.

Им стал педагог, изучавший богословие, Адуррахман Мустафа аль Шейхлар, которого также называют Абу Аля аль-Афри.

Отметим, что такую быструю смену первого лица (меньше, чем через год после провозглашения «нового халифата») действительно можно рассматривать как проблему для ИГ.

Перед всеми присягнувшими ИГ исламистскими группировками эта смена ставит вопрос об устойчивости структуры, которой они присягнули. А значит, ИГ необходимо постоянно подтверждать свою жизнеспособность, доказывая ее демонстрацией силы.

3) Афганские СМИ сообщают, что ИГ и движение «Талибан» объявили друг другу джихад, священную войну. А ведь «Талибан» — весьма значимая часть суннитской радикальной среды. Авторитет движения в этой среде высок, и большинство радикальных группировок афгано-пакистанской зоны предпочтут ориентироваться на талибов, а не на ИГ.

4) Немецкое издание Suddeutsche Zeitung, ссылаясь на доклад разведки ФРГ, утверждает, что «террористическая группировка ИГ лишилась почти всех своих месторождений нефти на территории Ирака». Такой вывод немецкая разведка делает на основании фотографий со спутника, показывающих пожары в двух районах нефтедобычи возле Тикрита.

Напомним, что в марте-апреле 2015 года между ИГ и федеральными войсками Ирака шли упорные бои за Тикрит и расположенные рядом с городом нефтеносные районы. В результате к началу мая ИГ потеряло город и эти районы нефтедобычи. Немецкая разведка утверждает, что под контролем ИГ остается лишь месторождение Кайяра недалеко от Мосула. И что добыча нефти, доступная ИГ в настоящий момент, составляет лишь 5 % от добычи, доступной ИГ в прошлом году.

5) Группировке так и не удалось занять стратегически важный сирийский город Кобани близ турецкой границы. Спору нет, всё это серьезно осложняет деятельность ИГ. Однако ИГ слишком масштабно, агрессивно и многомерно для того, чтобы сдаться при первых же осложнениях. Вопрос в том, как оно отреагирует на возникающие проблемы и какую политику будет проводить для того, чтобы дать правильные ответы на перечисленные выше вызовы/осложнения. Прежде всего, ИГ ни в коем случае не отказывается от своих завоевательских планов.

В середине марта 2015 года прозвучало заявление пресс-секретаря «Исламского государства», Мохаммеда аль-Аднани, перечислившего города и страны, которые ИГ включает в зону своего внимания: «О, крестоносцы, если вы рассчитываете захватить Салахуддин, надеетесь взять Мосул, мечтаете о Синджаре, Тикрите, об аль-Хавидже, или де Майядане, Джараблусе, аль-Карме, Тель-Абьяде, Хавле, Тикрите или Дерне, если вы хотите захватить джунгли Нигерии, то мы хотим захватить Париж — с дозволения Аллаха — перед тем, как мы возьмем Рим и завоюем Испанию, после того как мы превратим ваши жизни в беспросветный кошмар и разрушим Белый дом, Биг Бен и Эйфелеву башню, с дозволения Аллаха, как мы уже разрушили дворец Царя Хосрова. Мы хотим владеть Кабулом, Карачи, Кавказом, Кумом, Эр-Риядом и Тегераном. Мы хотим владеть Багдадом, Дамаском, Иерусалимом, Каиром, Саной, Дохой, Абу-Даби и Амманом. Мусульмане снова станут хозяевами в каждом из этих мест». В какой мере процитированное здесь перечисление стран и городов является лишь угрозой, а в какой оно отражает реальные планы экспансии ИГ?

ИГИЛ – УСПЕШНЫЙ ПРОЕКТ МОССАДА

Прежде всего, обратим внимание на упомянутые аль-Аднани «джунгли Нигерии». Их включение в список не случайно. 7 марта 2015 года нигерийская вооруженная радикальная группировка «Боко харам» присягнула на верность «Исламскому государству». Через несколько дней пресс-секретарь ИГ аль-Аднани объявил о принятии присяги «Боко харам». Также он сообщил о том, какие решения приняты ИГ в связи с присягой нигерийской группировки: «Мы объявляем… о расширении халифата на Западную Африку, так как халиф принял (присягу) верности наших братьев, суннитской группировки, о проповедовании и джихаде». С этого момента «Боко харам» продолжает свою деятельность в качестве вассала ИГ. А Западная Африка, таким образом, объявлена зоной джихада ИГ. Действует же «Боко харам», как и ИГ, масштабно и жестоко. 25 марта 2015 года СМИ сообщили о том, что боевики «Боко харам» захватили в плен свыше 400 женщин и детей. Всего же, по данным ООН, за 2014–2015 гг. жертвами этой группировки стали более 8300 мирных жителей. Кроме того, в Нигерии боевиками «Боко харам» были целенаправленно разрушены или повреждены более 300 школ.

Однако вернемся к изучению списка городов, которые ИГ считает своими сегодняшними или будущими завоеваниями. Первым в нем назван Мосул, второй по величие иракский город, который действительно является самым ценным завоеванием и зоной особого внимания ИГ. Будучи одним из нефтеносных районов мирового значения, Мосул остается основной экономической картой ИГ. И потому «Исламское государство» прилагает сосредоточенные усилия для того, чтобы удержать его под своим контролем. А также проводит в городе политику жесточайшего социально-политического и религиозного давления. В начале марта в Мосуле боевиками ИГ публично расстрелян председатель уголовного суда… В середине марта представители ИГ казнили в Мосуле 38 своих солдат за уход с поля боя… В начале апреля в городе обезглавлены 4 человека… И таких сообщений — множество. Но существует и еще один крайне значимый элемент политики ИГ в Мосуле и вокруг него.

Речь идет о проводимых ИГ акциях по культурно-религиозному очищению, которое правильнее назвать зачисткой.

Размах этого направления деятельности ИГ по масштабности не уступает списку будущих завоеваний «Исламского государства». В вышеуказанном списке аль-Аднани упомянуто только уничтожение южнее Багдада дворца Царя Хосрова, остатки которого действительно серьезно повреждены. На самом деле разрушений гораздо больше. 7 марта сего года в провинции Найнава боевики ИГ при помощи бульдозеров уничтожили руины древнего города Хатра, располагавшегося в 80 км к югу от Мосула. Сам город был основан в III–II веках до н. э. Селевкидами. Но это не всё. В центре города располагался огромный дворцово-храмовый комплекс площадью около 30 000 кв. метров. В черте этого комплекса находились древние храмы греческих, арамейских, арабских, а также ассирийских и шумерских божеств.

Таким образом, утрачен значимый для всего человечества узел пересечения древних цивилизаций Ближнего Востока.

8 марта боевики ИГ начали снос древнего ассирийского города Дур-Шаррукина, который в VIII в. до н. э. был столицей Ассирии. Дур-Шаррукин располагался в 15 км к северо-востоку от Мосула. 9 марта в Мосуле взорван христианский храм Георгия Победоносца. В начале апреля в Мосуле взорваны остатки крепости Баш Тапиа, построенной в XII–XIII вв. н. э. на берегу Тигра. В этом последовательном уничтожении памяти об истоках человеческой цивилизации есть пусть чудовищная, но логика. Та же логика, которая в 2001 году побудила афганских талибов разрушить статуи бамианских Будд. Речь идет об обязательной для мусульман борьбе с язычеством и войне с неверными (то есть сторонниками иных религий), что составляет важную часть исламской доктрины. Какие именно практические выводы делаются мусульманами из указанной части доктрины — это вопрос религиозной трактовки, даваемой той или иной школой исламского богословия.

Трактовка, избранная ИГ, лишает чуждые исламу культуры и религии права на существование. При слове «культура» новые халифатисты хватаются не только за пистолет — за бульдозер.

Однако ИГ не останавливается и на этом. Принадлежа к числу радикальных суннитских группировок, ИГ декларирует необходимость искоренения отклонений от чистоты раннего ислама. И надо признать, что деятельности ИГ в этом направлении трудно найти аналоги в исламском мире. И лидеры ИГ, и сегодняшние исламские радикальные проповедники вплотную подходят к ревизии деятельности ранних мусульман, к ревизии оценок значения памятников своей — исламской — религии.

Иллюстрацией такого подхода является заявление, которое сделал в марте кувейтский проповедник Ибрагим аль-Кендари. Он сказал: «То, что ранние мусульмане из числа сторонников пророка Мухаммеда, ступив на землю египетскую, не разрушили памятники фараонов, не означает, что мы не должны это сделать сейчас. Эти артефакты долгое время оставались погребенными под слоем песка и были обнаружены вновь лишь два столетия назад». Конечно, такое заявление еще можно объяснить стремлением продолжить дело ранних мусульман, боровшихся с язычеством. Но и в этом случае речь идет о довольно специфическом продолжении.

А вот «очистительная» деятельность, проводимая боевиками ИГ в Мосуле, прямо касается истории самой мусульманской религии. Что же происходит? Весной 2015 года по приказу руководства ИГ в Мосуле было начато уничтожение на стенах и сводах всех городских мечетей (в том числе старинных) каких-либо украшений, фресок и надписей — как не соответствующих шариату. При этом упомянутые надписи представляют собой выдержки из Корана. Со стен удалялись даже те суры Корана, где упомянуто имя Аллаха. Одна из мосульских мечетей, старше 170 лет, была взорвана. А имама другой мечети, «Аль-Муфти», отказавшегося выполнять приказ, расстреляли на центральной площади города.

Как видно из вышеописанного, в районе Мосула ИГ настойчиво проводит политику истребления культурно-исторических, религиозных и социально-политических связей города с внешним миром. Очевидно, что ИГ ставит перед собой задачу превратить Мосул в экспериментальную зону организации жизни и создать образец для «нового халифата». Масштабные опыты со сходными целями проводит в Нигерии «Боко харам», стремясь стереть у сотен своих пленников память о прошлом. После освобождения правительственными войсками такие пленники не помнят своих имен. Кадровое ядро «Исламского государства» воспитывалось и формировалось в лагере Кэмп-Букка под круглосуточным американским надзором.

В последние полгода в солидных изданиях и информагентствах разных стран разворачивается всё более жаркая дискуссия о том, чьим порождением является ИГ. И на кого следует возлагать ответственность за возникновение и деятельность этой группировки. Начавшееся в конце прошлого года в западных СМИ обсуждение этой темы вряд ли может быть остановлено. А потому неизбежна конкуренция или даже война обвинений.

При этом главным нервом возникающей дискуссии является назревший вопрос о том, каковы реальные взаимоотношения между ИГ и США. Дать на него исчерпывающий ответ пока непросто. Однако многое начинает проясняться.

С одной стороны, ИГ проводит кампанию угроз в адрес США и американских граждан. С другой стороны, американцев уже открыто упрекают в покровительстве ИГ.

СВЯЗЬ США С ТЕРРОРИСТИЧЕСКИМИ ГРУППИРОВКАМИ И ИНТЕРЕСЫ ВАТИКАНА

В середине апреля 2015 года Иранское агентство Фарс приводило заявление начальника генштаба иранских вооруженных сил генерал-майора Хасана Фирузабади, который сообщил: «Мы получили донесения, что американские самолеты совершают посадки и взлетают с контролируемых ИГ аэропортов. Соединенным Штатам не следовало бы поставлять оружие, деньги и продукты группировке «Исламское государство», а затем извиняться за то, что они, якобы, сделали это по ошибке».

В ряде западных СМИ в это же время прорабатывается совершенно иная версия ответственности за создание ИГ.

18 апреля 2015 года в немецком издании «Шпигель» появилась статья Кристофа Ройтера «Стратег террора». Корреспондент «Шпигеля» изучил некие секретные документы «Исламского государства», попавшие в распоряжение издания. В результате этого изучения Ройтер пришел к выводу о том, что разработчиком плана захвата Сирии «Исламским государством» был бывший офицер разведки иракской армии полковник Самир Абд Мухаммед аль-Хлифави, он же Хаджи Бакр, убитый в 2014 году.

Именно Хаджи Бакр, сообщает Ройтер, в 2012 году вместе с группой верных ему людей отправился в Сирию, чтобы начать завоевание «Исламским государством» сначала сирийских, а затем и иракских территорий. Именно в Сирии, пишет «Шпигель», Хаджи Бакр создал «не манифест веры, а технически точный план «Исламского государства».

Возникшую на страницах «Шпигеля» мысль описать ИГ как наследника режима Саддама Хусейна развивает британское издание The Times. Журналист The Times Бен Макинтайр добавляет к этой политической родословной ИГ новые звенья. Если верить Макинтайру, то вся история исламизма, опекаемого Западом, не имеет к ИГ никакого отношения.

Макинтайр утверждает: «Крестный отец «Исламского государства» — это Сталин. Советский лидер умер за 60 лет до того, как в Сирии и соседнем Ираке начал оформляться этот бесчеловечный фундаменталистский халифат. Но архитекторы ИГ стали ковать новый халифат в точности теми же методами, которые использовал Сталин, создавая свое построенное на страхе государство разведчиков».

Отметим удивительную беспардонность выдвигаемого здесь обвинения. Публичные массовые средневековые казни — это не про Советский Союз. Такие сюжеты гораздо ближе по содержанию к событиям в странах «арабской весны», столь радушно поддержанной США. Если уж проводить сравнение, то «метод ИГ» больше напоминает жесточайшее уничтожение режима Каддафи в Ливии совместно исламистами и западной авиацией, от ударов которой погибли малолетние дети из семьи Каддафи.

Но мы, конечно, не прочитаем ничего подобного на страницах The Times. Там написано совершенно другое:

«…Методы Бакра были совсем не новы. Он был продуктом террористического государства, созданного Саддамом, чья система внутреннего надзора, в свою очередь, была многим обязана советской модели репрессий и манипулирования. Баасистский режим Саддама был сталинистской диктатурой, разве что назывался иначе, и все общественные элементы в нем контролировались с помощью страха, неопределенности и всевидящих спецслужб».

Для чего нужно столь откровенное перекладывание исторической ответственности за возникшего при покровительстве Запада политического монстра на СССР? Для того, чтобы остановить начавшееся оформление другой версии происхождения «Исламского государства». Что это за версия?

26 мая 2015 года германский журнал «Фокус» (который, кстати, с самого начала своего существования является оппонентом журнала «Шпигель») разместил на своем сайте статью Джулиана Рорера под названием «Политика нестабильности».

В статье сообщалось о том, что в западные СМИ попал некий семистраничный документ РУМО, датированный августом 2012 года. И что на страницах этого документа военная разведка США уведомляла: нестабильная ситуация в ближневосточном регионе может привести к возникновению исламского государства.

Авторы документа приходят к следующему выводу: ослабление Асада создает идеальную атмосферу для иракской «Аль-Каиды» и позволит ей вернуться в Ирак и расположиться в Мосуле и Рамади. Сегодня, заключает Рорер, стало реальностью то, что предвещалось три года назад — в июне 2014 года «Исламское государство» захватило Мосул, а не так давно и Рамади.

В документе РУМО, конечно, не имеется каких-либо указаний на то, что в Ираке и Сирии появится именно ИГ в сегодняшнем виде. Однако в нем выражено понимание того, что дело идет к чему-то подобному. Таким образом, журнал «Фокус» поднимает тему ответственности США за то, что создание ИГ произошло, как минимум, в ситуации ясного осознания американскими компетентными ведомствами того, что именно происходит.

Однако это не единственное обвинение, которое возникает в западных СМИ при обсуждении возникновения ИГ как результата американской ближневосточной политики.

Названную тему существенно развивает Аднан Хан, автор статьи «ISIS a US proxy?» («ИГИЛ — создано по доверенности США?»), опубликованной на RevolutionObserver.com:

«Происхождение ИГИЛ в его нынешнем виде никому не известно и покрыто пеленой тумана, и, вероятно, уже поэтому у многих появляются подозрения… Примечательно то, что все высшие руководители сегодняшнего ИГИЛ были собраны в лагере Кэмп-Букка в 2004 году в разгар мятежа против коалиционных войск во время войны в Ираке. Британская газета The Guardian опубликовала эксклюзивное и основательное исследование ИГИЛ 11 декабря 2014 года, в котором взяла интервью у старших командиров ИГИЛ. Один из командиров ИГИЛ Абу Ахмад подтвердил, что Соединенные Штаты, открыв подобную тюрьму, предоставили им уникальную возможность:

«У нас никогда не могло быть такого — ни в Багдаде, ни где-нибудь еще, — чтобы собраться всем вместе вот так, как здесь. Это было бы невероятно опасно. Здесь мы были не только в безопасности, но мы находились только в нескольких сотнях метров от всего руководства Аль-Каиды».

Кэмп-Букка — это то ключевое название, скрыть которое не может никакая кампания по дезинформации. В электронных СМИ появляется всё больше описаний этого феномена американской политики в Ираке.

Лагерь Кэмп-Букка близ ирако-кувейтской границы был организован весной 2003 года. В нем размещались поначалу иракские военнослужащие, взятые в плен во время американской военной операции против режима Саддама Хусейна. Затем состав заключенных был расширен.

Именно в Кэмп-Букка содержался первый лидер ИГ, самопровозглашенный халиф Абу Бакр аль-Багдади, позднее освобожденный с заключением «не представляет опасности». Но только ли он один?

В Кэмп-Букка находились не менее девяти руководителей ИГ. Среди заключенных был и тот самый полковник Хаджи Бакр, происхождением которого настойчиво интересуется «Шпигель». Вообще, 17 из 25 наиболее значимых лидеров ИГ побывали в иракских тюрьмах США в промежутке между 2004 и 2011 годами. С начала 2000-х через сроки заключения в тюрьмах Кэмп-Букка и Кэмп-Кроккер прошли около 25 тысяч иракцев. Причем большинству из них не было предъявлено никаких обвинений.

В 2009 году тюрьма Кэмп-Букка прекратила свое существование. Узники при этом передавались под юрисдикцию иракских властей. И если у иракских судебных органов не имелось своих претензий к заключенным, они подлежали освобождению.

Так что же говорится о лагере Кэмп-Букка в материале The Guardian, опубликованном 11 декабря 2014 года, к которому отсылает Аднан Хан? В этом материале подчеркивается, что будущий лидер ИГ Абу Бакр аль-Багдади имел контакты с руководством лагеря. Что это руководство опиралось на авторитет аль-Багдади среди пленных, позволявший ему заниматься разрешением внутрилагерных конфликтов.

Уже упомянутый выше высокопоставленный представитель ИГИЛ Абу Ахмад говорит о пребывании аль-Багдади в лагере Кэмп-Букка следующее: «К нему очень уважительно относились в армии США. Если он хотел посетить людей в другом секторе лагеря, то он мог сделать это когда захочет, но нам такое не позволялось».

В той же публикации приводится еще одно высказывание Абу Ахмада:«Если бы не было американских тюрем в Ираке, не было бы и ИГ. Лагерь Букка стал фабрикой. Он подготовил нас. Там была выстроена наша идеология».

Процитированная выше оценка роли лагеря Кэмп-Букка в возникновении ИГ не единственная. Мнения подобного рода приводит журнал Ньюсвик в середине декабря 2014 года: «Историк Джереми Сури охарактеризовал Кэмп-Букку как „виртуальный университет для террористов“. Кэмп-Букка был местом, где много джихадистов знакомились друг с другом, и множество бывших баасистов …связывались с исламистскими группировками», — пишет редактор сайта Syriain Crisis Аарон Ланд».

На ресурсе middleeasteye.net в феврале 2015 года процитированы слова Ахмада аль-Рубаи, эксперта по иракским боевикам, о том, что многие заключенные лагеря Кэмп-Букка были «крупнейшими противниками аль-Каиды и ее подельников, сторонниками иракского и арабского национализма, — но когда их освободили, они стали в ряды джихада такфиристских шейхов».

Итак, кадровое ядро «Исламского государства» воспитывалось и формировалось в лагере Кэмп-Букка под круглосуточным американским надзором и в условиях избирательного давления. Скорее всего, вышеприведенные свидетельства и оценки — это лишь начало публичного разговора о том, как именно и под чьей опекой взращивалось «Исламское государство». Ведь трудно предположить, что в век информационных технологий тысячи свидетелей произошедшего будут молчать. Однако американских мироустроителей такая перспектива вряд ли устраивает. А значит, война за доминирующую версию происхождения ИГ будет продолжена.

Оригинал публикации: https://gazeta.eot.su/article/problemy-i-osnovy-politiki-islamskogo-gosudarstva

и https://gazeta.eot.su/article/problemy-i-osnovy-politiki-islamskogo-gosudarstva-2