Норвегия на треть урезала инвестиции в разведку новой нефти, сосредоточившись на уже запущенных проектах. После нескольких лет процветания скандинавский сырьевой гигант всея Европы начал брать пример с американцев, активно использующих так называемый фрекинг для интенсификации добычи на почти выработанных месторождениях. Благодаря этому “грязному” с экологической точки зрения способу норвежцы хотят отстоять свою долю европейского энергетического пирога в борьбе с главным региональным конкурентом — Россией.
Длящаяся с 2014 года эпоха низких цен на нефть сильно пошатнула экономики стран, где чёрного золота много, но добывать его дорого. Как отлично на себе продемонстрировала российская нефтянка, первыми “под нож” идут проекты по поиску новых рентабельных месторождений.
Одной из первых инвестиции в геологоразведку (ГРР) урезал один из главных противников России на европейском нефтяном рынке — Норвегия.
Как свидетельствует свежий анализ Администрации энергетической информации США (EIA), свои инвестиции в ГРР “викинги” снижают рекордными темпами. Так, только с января по июнь вложения упали более чем на 50% — с и так невысоких 11 ($1,3 млрд) до 5 млрд крон ($0,6 млрд). Хотя период с января по ноябрь 2016 года в расчёт не брался, “есть все основания предполагать, что тенденция сохранится и далее”, пишет EIA в своём отчёте.
Вслед за добычей в стагнацию уходят нефтесервисники — их бизнес, указано в отчёте, просел на 21%. Местные буровики тоже остались без работы — буровых на шельфе осталось на 40% меньше, чем годом ранее.
При этом за последние два года затраты на поиск, бурение и добычу нефти на шельфе снизились на те же 40%, писал Норвежский нефтяной директорат. Правда, это не сильно коррелируется с “реальным положением дел”, замечают в ведомстве.
Впрочем, куда активнее — как минимум втрое — норвежцы привыкли вкладываться не в новые, а в уже запущенные шельфовые проекты. В них скандинавы, дабы не терять добычу, стараются вложения сохранять. Этот сектор бурения (его называют эксплуатационным), по данным американского ведомства, за первые полгода просел пока только на 9% — с 34 млрд крон ($4 млрд) до 31 млрд крон ($3,6 млрд).
“Благодаря сравнительно высоким уровням эксплуатационного бурения EIA ожидает, что добыча нефти в Норвегии немного вырастет по итогам 2016 года, а затем снова пойдёт на спад параллельно с уменьшающимся количеством вводимых месторождений”
— Отчет EIA
Шельф пустят на экологические жертвы
Стратегия Норвегии по интенсификации добычи на шельфе несколько напоминает американскую. Напомним, там для поддержания добычи местные компании широко используют фрекинг — процедуру гидроразрыва пласта с закачкой реагентов в грунтовую породу, что выталкивает нефть ближе к насосам установки. Правда, помимо полезной для добытчиков функции по “оживлению” скважины это может привести и к отравлению близлежащих водных артерий.
Долю нефти, добываемой с помощью фрекинга, норвежские ведомства официально не фиксируют. По данным местной аналитической компании Rystad energy, она может составлять порядка 20%, и за прошлый год она увеличилась сразу на 2%, сообщил руководитель проектов аналитической компании Rystad energy Джон Марш Дюсан.
МОМЕНТ ИСТИНЫ ДЛЯ СЛАНЦЕВОЙ “РЕВОЛЮЦИИ”
Но даже хвалёный фрекинг едва ли может спасти добычу от падения. Как указывал сам Норвежский нефтяной директорат в своём недавнем отчёте, падения стоит ждать уже в этом году,. Дела с добычей у северян не складываются ещё с начала 2000-х, только в 2014 году, согласно статистике BP, стране удавалось впервые за десятилетие остановить падение. В прошлом году, по данным BP, добыча выросла на 2% до 1,9 млн барр/сут.
Если в ближайшие несколько лет добычу не поддержать новыми месторождениями, то к 2020 году добыча на шельфе упадёт с нынешних 1,4 млрд барр/год до 1,19 млрд барр/год, а к 2030 году снизится до рекордно низких 503 млн барр/год, прогнозируют в директорате.
Прошлый год, кстати, стал одним из самых неудачных для Норвегии за последние десять лет: на всём шельфе было найдено всего 16 месторождений вместо, к примеру, 30 в 2009-м. Между тем на шельфе хранятся неразведанными 2,9 млрд кубометров условного топлива. По оценкам директората, это около 18,2 млрд баррелей.
Шельф, где добывается более 90% всей норвежской нефти, сильно подвержен колебаниям нефтяной “бочки”. При цене на нефть в пределах $50 за баррель на грани рентабельности находятся минимум 50% всех шельфовых проектов.
— Когда цена на нефть упала ниже $30, на грани заморозки стояло практически 70% всей норвежской добычи. Компании надеялись, что цена быстро “отскочит”. Быстрого отскока не вышло. Но нынешние $45—50 большую часть проектов вполне устраивают, — утверждает он.
Из-за различных погодных и геологических условий рентабельность очень разнится от моря к морю. К примеру, прибыльная добыча в Баренцевом море возможна лишь при барреле не ниже $80, говорил ведущий эксперт Фонда национальной энергетической безопасности Игорь Юшков.
НЕФТЬ: РАЗЛИВ НА ТРОИХ
В Северном море, где расположены основные добывающие мощности Statoil, этот показатель колеблется на отметке $50 за бочку, писала ранее Financial Times. Для выхода на уровень рентабельности хотя бы в 10% вполне достаточно и $35—55 за баррель, это даже ниже показателя сланцевых месторождений в США, замечала аналитик российской VYGON Consulting Екатерина Колбикова.
Если стоимость нефти снова возобновит падение, а новых месторождений будет вводиться всё меньше, доля сланцевой нефти, добытой с использованием фрекинга, будет расти и дальше, считает директор Оксфордского института энергетических исследований Джонатан Стерн. На европейском рынке норвежский газ занимает порядка 20%, навряд ли норвежцы захотят свою долю терять, замечает он.
— Это не несёт ничего хорошего для экологии, хотя местные компании и заявляют о высоких экологических стандартах работы. С другой стороны, нефтегаз в ВВП Норвегии занимает сравнительно большие 22%, поэтому осудить действия нефтекомпаний всё же сложно, — сомневается собеседник.
